Петр Великий, император Всея Руси, в смысле трапезы был человеком неприхотливым. Его современники и соратники оставили после себя воспоминания, мол, российский самодержец отдавал предпочтение простой, можно сказать даже, крестьянской пище. Щи кислые уважал, например, студень, квасом запивал, водочки анисовой очень даже мог употребить под настроение.

Причем, никакой многочисленной прислуги во время приема пищи. Максимум, денщик. Петр Алексеевич полагал, причем, не без оснований, что нечего рабам глазеть на кушающего, а, тем паче, балагурящего с хмельными друзьями хозяина. Станут потом языками мести, навыдумывают, чего и близко не было.

Но сейчас не о том. При своей кулинарной скромности, была одна заморская диковинка, которую царь «отменно жаловал». Это лимбургский сыр, он же лимбургер. Любопытный продукт, с твердой корочкой и желеобразной серединой, с оригинальным запахом (не вонючка, как водится у отдельных сыров) и пикантным, острым вкусом.  


Изобретение этого сорта закрепили за собой монахи одного их католических орденов, а именно трапписты. По названию продукта ясно, что случилось открытие в Лимбурге – исторической территории на стыке современных Бельгии, Голландии и Германии. Надо сказать, часто этот сыр называют немецким. По всей видимости, этот народ и познакомил русского царя с лимбургером. Как, впрочем, и со многими иными европейскими выдумками.

Продукт, конечно, специфический. Из разряда, что его можно или фанатично любить, или на дух не переносить. К первой категории, кроме царя-плотника, например, относился и Александр Сергеевич Пушкин.


Изнывал без лимбургского сыра поэт, особенно, когда попадал в опалу и вынужден был прозябать где-нибудь в деревне. Просил родню непременно прислать ему из столицы это яство. В «Евгении Онегине» увековечил деликатес: «Меж сыром лимбургским живым…» Впрочем, он там много всякой еды упомянул. По всему видать, большой гурман был, не то, что Петр Первый.