«И враги человеку — домашние его» (Матф.10:36)
Однажды в переписке двух людей оказалась такая фраза: “Нельзя ставить на сцене заряженное ружье, если никто не имеет в виду выстрелить из него”.
Чехов, безусловно, разбирался в театре. И что жизнь — это лучший драматург, было ему так же доподлинно известно.
Но и 130 лет спустя, нам остаётся только вновь и вновь соглашаться с этой мыслью.
Драпкин Анатолий Иосифович, по иронии судьбы бывший коммерческим директором фирмы Umarex и ООО «Армс Групп» занимавшейся вооружением, в качестве ружья на стене имел прекрасную трёхкомнатную квартиру в Москве около Ленинского проспекта. Выстрел должен был состояться в мирных целях: после упокоения Анатолия Иосифовича его квартира отошла бы падчерице Терёхиной Сане Валидовне, жившей там с 1995 года вместе с мамой и Драпкиным Анатолием. Согласно завещанию, дачку падчерице предполагалось поделить с родной дочерью г-на Драпкина, Таранцовой Виталией Анатольевной, согласно ранее заключенному при жизни г-на Драпкина мировому соглашению. Казалось бы, “всем сёстрам по серьгам” (с), но тут настал черёд библейской мудрости.
Родная дочь немножко, но совсем не согласилась с предполагаемой последней волей отца. Кто же в здравом уме отдаст недвижимость не родной дочери? Да, пусть Виталия больше проживает в зарубежных страннах — но мало ли, какие там у человека дела? Из национального менталитета не уберёшь предприимчивость, а из советского образования, “лучшего в мире” (с) — засевшую фразу Макиавелли про цель, оправдывающую средства.
Так вот, когда жена г-на Драпкина умерла, а сам он от горя хотел последовать за ней, фраза о здравом уме вышла на авансцену. Сердобольная дочь после попытки отца, находившегося в тяжёлой депрессии, вскрыть себе вены, отправила его в Психиатрическую клиническую больницу №1 им. Н.А.Алексеева. Но до отбытия Анатолия Иосифовича в дом скорби, получила доверенность на распоряжение всеми имеющимися счетами и имуществом.
Ибо, деньги с валютного счёта всегда лучше снять и иметь при себе, не так ли?
Опять же, для пущего душевного спокойствия родителя Виталия Анатольевна попросила никого не пускать к нему и не позволять никакого общения с любыми посторонними лицами.
Г-на Драпкина лечили введением различных средств, не самым лучшим образом влияющих на ясность сознания (этот факт был выявлен из его беседы с падчерицей, которая однажды таки пробилась к отчиму сквозь заградительные кордоны, и успела нажать кнопочку записи на диктофоне). После этого, дочь заявила о своём законном желании взять опеку над отцом, становящимся всё более недееспособным. Черемушкинский районный суд г. Москвы рассудил иначе и в установлении опеки отказал, но Анатолий Иосифович вскоре всё равно умер при не совсем ясных обстоятельствах.
Погоревав, Виталия Анатольевна вновь обращается в суд, но уже с иском о признании завещания отца в пользу падчерицы недействительным. И на этот раз суд, назначив посмертную экспертизу анализа действий г-на Драпкина (проведённую ГБУ Здравоохранения г. Москвы ПКБ №1 им. Н.А.Алексеева ДЗМ г. Москвы), иск удовлетворил.
Теперь с этим решением не согласилась Сана Валидовна, подав заявление о пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам и кассационную жалобу. Тем более, обнаружились некоторые занимательные факты.
Например, не совпадали диагнозы: посмертное экспертное заключение о неспособности г-на Драпкина к осознанным действиям противоречит диагнозу, установленному во время пребывания Анатолия Иосифовича в стенах той же психиатрической лечебницы и гласившему о способности осознавать происходящее и управлять своими действиями.
И самое главное, что господин Драпкин с разницей в несколько дней в момент написания завещания обратился сам за добровольным освидетельствованием в институт им. Сербского и высшим умы написали, что он может понимать значение своих действий и руководить ими.
Возникли вопросы по поводу проведения экспертизы в ПКБ №1 им. Н.А.Алексеева ДЗМ г. Москвы , в которой не оказалось исследовательской части и не были указаны методики, по которым она проводилась.
Эксперты, работавшие над проведением экспертизы были скоропостижно уволены, а некоторые так и вовсе отбыли в Сибирь.
В общем, загадок много, а ясности пока не очень.
Полтора года прошло со дня смерти г-на Драпкина, а судебная тяжба двух дочерей, разных по степени родства, как кровного, так и духовного, всё длится. Тонны бумаги исписаны заключениями, решениями, свидетельствами, заявлениями и ходатайствами. Километры нервных волокон представителей обеих сторон погибли безвозвратно. А точка в этом деле не поставлена до сих пор.
Воистину, враги человека — домашние его?
Мы нашли в Интернете фрагменты интервью Анатолия Иосифовича, сделанные при жизни. Производит ли он впечатление человека, не отвечающего за свои слова или действия? На взгляд не экспертов – нет
А вот запись, сделанная Саной Валидовной Драпкина при посещении его в больнице имени Алексеева
От редакции:
Мы нашли в Интернете фрагменты интервью Анатолия Драпкина, сделанные при жизни. Производит ли он впечатление человека, не отвечающего за свои слова или действия? На взгляд не экспертов – нет. https://www.youtube.com/watch?v=CQf4bZUVOGk
А вот запись, сделанная родственницей Драпкина при посещении его в больнице имени Алексеева: https://www.youtube.com/watch?v=yjmN6FLjRuY
