НА ФОРУМАХ
153
2
92
3
82
2

Вера Сторожева: «Я оставляю своим героям надежду на спасение»

Вера Сторожева: «Я оставляю своим героям надежду на спасение»

На счету режиссера Веры Сторожевой – множество известных, любимых всеми фильмов. Но дело даже не в количестве, а в той неповторимой интонации – доверительной, немного печальной, немного забавной и трогательной, которую она выбрала для разговора о жизни и любви с нами, своими зрителями.

Вера Сторожева родилась в городе Троицк Челябинской области. Окончила Московский государственный институт культуры, Высшие курсы сценаристов и режиссеров. Несколько лет была режиссером документального кино. В числе ее работ этого периода – фильмы «Живой Пушкин», «Последнее путешествие Гоголя», «Трагедия Льва Толстого», «Могилы моей не ищите», «Петроградский Реквием» и многие другие проекты. Режиссерским дебютом в полнометражном проекте стал фильм «Небо. Самолет. Девушка», снятый по сценарию Ренаты Литвиновой. Затем были кинокартины «Греческие каникулы», «Путешествие с домашними животными», «Мой парень — ангел», «9 дней и одно утро», «Сдаётся дом со всеми неудобствами» и многие другие кино- и телефильмы, а также сериалы «Развод» и «Шифр».

- Вера Михайловна, с чего началось Ваше увлечение кино?

- В детстве, как большинство детей, я очень любила смотреть кино. Мы все бегали в кинотеатр, покупая билет за 10-20 копеек. Помню, когда училась в пятом классе, я посмотрела фильм Митты «Звонят, откройте дверь». И решила – если Митта снимает детей, почему бы и нам не сняться в его фильмах? Мы с подружкой решили написать письмо режиссеру. Но в титрах было написано – А. Митта. А мы же не знали, мужчина это или женщина. Спросить нам было не у кого, гугла тогда еще не было и в помине… Непонятно было, как начать письмо, как обратиться. Словом, письмо так и не было отправлено. Спустя годы, когда Александр Наумович был моим мастером на Высших режиссерских курсах, я рассказала ему эту забавную историю. Позже этот детский интерес перерос в осознанное желание самой делать кино.

- Многие героини Ваших фильмов - недолюбленные, вроде бы смирившиеся с жизнью, но в какой-то момент они становятся бунтарками, открываются совершенно по-другому. Это и Наталья из «Путешествия с домашними животными», и Анна из фильма «Девять дней и одно утро». В таких историях есть что-то личное?

- Однажды на встрече со зрителями один из участников спросил меня – скажите, вы воспитывались в детдоме? Наверное, поэтому у вас многие героини – детдомовки? И я только после этого вопроса задумалась – да, действительно. Нет, я росла в обычной, благополучной семье, у меня были мама и папа, брат и сестра.

Дело не в моей личной судьбе. Просто хочется рассказать историю, которая затронула тебя, рассказать так, как ты ее чувствуешь. Показать, как ты ощущаешь мир вокруг, как думаешь. Это какие-то внутренние вещи.

- Что должно быть в сюжете, чтобы он заинтересовал Вас, чтобы Вы взялись за него?

- «Зацепить» может какой-то нюанс, даже одна фраза. А потом все выстраивается вокруг этой мелочи, фразы, детали. Так у меня происходит и со сценариями. Вместе с авторами я «выращиваю» их, подстраиваю под свое мироощущение. Сценарий – это только повод для кино, не подстрочник, не жесткая инструкция. Бывает, что авторы, увидев фильм, остаются поначалу в некотором недоумении. Случается, хотят даже снять свое имя с титров. Но потом понимают, что кино получилось неплохое. И спустя время уже гордятся, что приняли участие в его создании. Сценарий – это лишь повод, и режиссер в первую очередь всегда выразит себя, свои мысли, свой взгляд.

- Некоторые Ваши фильмы называют артхаусным кино. Вы с этим согласны?

- Нет, не согласна. Арт-хаус – это когда кино идет целинными тропами. Недавно появился термин «артхаусный мейнстрим». Как бы кино для всех, но сделанное с авторским пристрастием. Но с этой точки зрения любое кино – авторское. Даже у надписи на заборе есть автор, и эта надпись в каком-то смысле – выражение его сущности, его личности. Так и кино, и книга, и картина. Плохие, хорошие – они все равно отражение автора.

2016.03.04 WEB_019.jpg

- Режиссер Георгий Данелия как-то сказал, что кино должно быть добрым. А на Ваш взгляд, каким оно должно быть?

- Сейчас «доброе кино» - это почти ругательство. Надо больше грязи, больше смрада, больше проблем. На мой взгляд, кино должно быть, с одной стороны, субъективным, с другой стороны, отражать некие тенденции, происходящие в нашей жизни. Конечно, осознанно проповедовать, множить зло, которого и так в мире в избытке, тратить на это большие деньги, мне кажется неправильным. Но если человек показывает нелицеприятные вещи, которые происходят с людьми, в обществе, отражает какие-то тенденции, события, пусть и не самые радостные – это нормально. И все же я думаю, что кино не должно быть безысходным. Потому что у человека должна оставаться надежда, у него должен быть некий выход, даже из самой горькой ситуации.

2016.03.05 WEB_016.jpg

Федерико Феллини для меня – пример позитивного, праздничного отношения к жизни. Мне очень нравятся и фильмы Луиса Бонюэля. Конечно, это очень разные режиссеры, но есть что-то общее в том, как они видят жизнь, какой-то общий угол преломления. Да, есть у них и мрачные вещи, но всегда есть и просветы. Даже в серьезных вещах я ищу не то что юмор, а какой-то сдвиг. Жизнь – не только трагедия и драма. Даже в тяжелых ситуациях есть место забавному и тому, что примиряет нас с непростыми сторонами жизни. Фильмы слишком серьезные, слишком глубокомысленные, выспренные, меня немного напрягают. Я думаю, что и о серьезных вещах многое можно сказать без надрыва. Бывает, на фестивальных просмотрах сидишь в зале, смотришь серьезное кино, и когда видишь, как зритель смеется на каких-то небольших шутках – испытываешь благодарность к режиссеру за то, что среди довольно тяжелых вещей он дает зрителю выдохнуть, дает возможность увидеть немного светлого. Видимо, по своей природе я все же оптимист. Своим героям я всегда оставляю надежду на возможность перемен, на спасение - не только физическое, но и внутренне, душевное, духовное спасение.

- Вас называют нетусовочным человеком. Не любите отдыхать?

- Я просто очень много работаю. Меня часто приглашают в жюри фестивалей, но очень редко получается куда-то добраться – «у меня все время елки». Я постоянно занята, это мой образ жизни, и я этому рада. А если появляется свободное время – я скорее проведу его с семьей, чем пойду на какую-то тусовку. Но в кино я хожу, мне интересно, что делают мои коллеги. Много хожу в театр. У меня сейчас идет большой кастинг, я ищу героев для нового фильма, ищу новые лица, талантливых актеров, которые редко снимаются или не снимаются вообще. Таких актеров немало.

- Но фестивали, где представлены Ваши фильмы, Вы не пропускаете. Что дает Вам участие в кинофестивалях?

- Мои фильмы – я сейчас говорю об игровом полнометражном кино - всегда принимают участие в фестивалях. Это дает возможность представить фильм прессе, организовать его прокат. Конечно, мне как режиссеру приятно, когда жюри отмечает фильм, когда он получает какую-то награду. Все это сказывается и на дальнейшей судьбе картины. Удача для фильма, если мировая премьера проходит на фестивалях класса А. Я бывала со своими фильмами на фестивалях в Венеции, в Шанхае. На Московском фестивале мой фильм «Путешествие с домашними животными» получил Гран-при «Золотой Георгий». А на фестивале Восточно-европейского кино в Котбусе сразу 5 призов. Все это действительно важно и для фильма, и для режиссера – появляется больше возможностей работать дальше, ведь продюсеры тоже обращают на такие вещи внимание.

- Берете ли Вы «тайм-аут», когда заканчивается работа над фильмом, чтобы передохнуть перед следующим проектом?

- У меня редко так получается. Проекты всегда идут «внахлест». После съемок начинается период постпродакшн, где от режиссера уже не требуется полной вовлеченности. Обычно одновременно с этим у меня уже идет подготовка к следующему проекту. И я с большим удовольствием перехожу к новому этапу – снова кастинг, поиск объектов, мозговые штурмы с моей любимой группой. Затем начинаются съемки – это как уход на войну, на передовую. Потом ты выходишь из этой войны - живой. Начинается следующий этап – монтаж материала. Такие перемены, цикличность – как времена года. И в этом для меня состоит еще одна прелесть моей работы.

2016.03.04 WEB_016.jpg

- Какие фильмы Вам особенно дороги, какие тяжелее других давались?

- Фильмы как дети. Есть те, что дались более болезненно. Что-то не так с кастингом, с продюсированием. Какие-то ошибки, недоразумения на самом первом этапе. Все эти досадные вещи создают некую болезненность в последующем восприятии процесса съемок и самого кино. Это не зависит от успеха или неуспеха у зрителей. Более громкий успех, менее громкий – неважно. А самый любимый фильм – как правило, последний, тот, над которым сейчас идет работа. Он же еще как младенец, самый младший, требующий особого внимания. Сейчас это фильм «Мария» по сценарию Елены Райской – совсем не рядовая история, с совершенно особенным звучанием, и все же в ней есть что-то общее с другими моими картинами. Фильм уже смонтирован, сейчас идет работа со звуком, с музыкой.

D2AV3524.jpg

У многих режиссеров есть круг актеров, с которыми они любят работать и часто приглашают в свои проекты. О ком из актеров Вы можете сказать, что это Ваш человек?

- Да, у меня тоже есть такие артисты. Когда я дебютировала как режиссер игрового кино, пригласила замечательного актера Мишу Ефремова. Потом он снимался у меня в нескольких картинах. Если говорить о последних фильмах - практически в каждом проекте участвует актер Сергей Пускепалис.

Пускепалис.jpg

Есть актеры, которых хочется ввести в фильм, и ты даже придумываешь – что бы он мог сделать в этой картине? Делаешь под него хотя бы эпизод, потому что знаешь, что это будет хорошо. Есть актеры, с которыми работаешь над одним проектом, и думаешь, что хорошо было бы еще вместе поработать, но не складывается. Я никогда не снимаю тех, кого не хочу. Но бывали случаи, когда снимала и говорила себе – все, никогда больше. И никогда уже не приглашала в свои проекты. Но это редко случается.

Иногда я вижу, что актер подходит на какую-то роль, даже если он сам себя еще не видит в этом качестве. Мы репетируем с ним до начала съемок, чтобы он понял, почувствовал, что эта роль - его. Должна возникнуть какая-то связь с актером, вам обоим должно быть интересно вместе работать - иначе ничего не получится.

- Вы часто снимаете свои фильмы в российской провинции. Чем она Вас привлекает?

- Москва – это мегаполис. Даже не москвичи знают, как выглядит город – по фильмам, телепередачам, изображениям. А провинция всегда поражает - прекрасные душевные люди, все красиво, самобытно. Снимать в провинции легче, чем в Москве или Санкт-Петербурге. Местные власти охотно идут навстречу, часто даже помогают. Кроме того, это дешевле, и это тоже очень важно. А в Москве - все проблема. И очень дорого.

- Вы часто встречаетесь со зрителями. На какие самые удивительные вопросы Вам приходилось отвечать?

- Самый странный вопрос был по поводу Ростова Великого, где у меня дважды были съемки. Причем встреча, на которой он прозвучал, проходила на фестивале в Шанхае, там состоялась мировая премьера фильма «Девять дней и одно утро». Задал его китайский учитель, пришедший со своим русским учеником. Он спросил: «Какой смысл вы вложили, создав с помощью компьютерной графики столько церквей в городе, и показав, что храмы у вас прекрасные, а человеческое жилье такое ветхое?». Я ответила, что никакой графики у нас в фильме не было, но смысл в этом действительно есть, духовный. А Ростов Великий прекрасен и без всякой компьютерной графики.

- Пандемия сказалась на Вашей работе, нарушила какие-то планы?

- У меня как раз шел процесс съемок. Из группы я заболела первая. И хотя я вроде бы никого не заразила, но спустя время заболели еще несколько артистов - актеры же снимаются на разных площадках. Потом заболел оператор. Съемки пришлось остановить на месяц. Я болела очень тяжело, поэтому заканчивала съемки моя дочь Ольга Гнедич.

- У Вас творческая семья, муж – артист, дочь – драматург, режиссер и актриса. Обсуждаете ли вы дома какие-то проблемы, связанные со съемочным процессом?

- Никогда. Дома у нас очень простая, бытовая обстановка. Сейчас муж снимается у меня в сериале «Шифр», у него там очень интересная актерская работа. И когда я ему что-то говорю по поводу съемок, он сразу – «нет, давай на площадке». Так что мы никогда не обсуждаем дома рабочие моменты.

1346.jpg

Дочери уже взрослые, живут уже отдельно. Младшая, Ольга, работала со мной как драматург, много снималась как актриса. Сериал «Шифр», кстати, я снимаю по ее сценарию. По ее сценарию был снят и новогодний фильм «В зоне доступа любви», она стала соавтором сценария картины «Сдается дом со всеми неудобствами». В фильме «Девять дней и одно утро» Ольга сыграла главную роль, кстати, играла тоже детдомовку. Она тогда после ВГИКа училась в магистратуре Южнокалифорнийского университета по специальности «режиссура» и даже думала остаться в Америке, но в конце концов решила вернуться в Россию. И я этому рада.

6759.jpg

- Сериал «Шифр» очень понравился российским зрителям…

- Да не только российским, мне пишут из Америки, Израиля и других стран, спрашивают, когда будет продолжение. Ждать уже не долго, «Шифр - 2» уже скоро можно будет увидеть. Каждые четыре серии – это разные детективные линии, но там есть и ретро-история, и просто интересный, динамичный сюжет.

- Какие фильмы коллег из увиденных в последнее время Вас заинтересовали?

- Год назад, в марте, до начала пандемии, я была в Южно-Сахалинске на фестивале телевизионных художественных фильмов, меня пригласили в жюри. Там было немало интересных отечественных сериалов. Мне очень понравились «Шторм», «Обычная женщина», «Домашний арест». Есть интересные премьеры и в этом сезоне. Внимание зрителей и деньги как во всем мире, так и у нас, в России, сегодня сместились в сторону сериальной истории.

- Оставляет ли работа время на что-то еще, что доставляет Вам удовольствие?

- Никаких хобби, никакого вязания и макраме в моей жизни, конечно, нет. Мне нравится проводить время с семьей, бывать на даче, встречаться с друзьями, куда-то ездить вместе с ними. Что мы действительно любим с мужем – это путешествия. Да и моя профессия предоставляет мне возможность оказываться в самых разных местах – на фестивалях, на съемках. Я бывала и в Австралии, и в Японии, в Африке, в Азии, в Латинской Америке. Интересно видеть, насколько иначе живут люди, насколько их образ жизни отличается от нашего.

Самая большая радость – это, конечно, дети и внуки, внуков у меня уже пятеро. Когда-то мама говорила мне – «детей все равно любят больше, чем внуков». Но дело в том, что тут не подходит – больше или меньше. Внуков любишь совершенно по-другому. Ты не обязан что-то решать, нести ответственность за них. Это чистая радость общения.

Ирина Овечкина




Здоровый свет