Заместитель директора института «Центр развития» ВШЭ Валерий Миронов представил в новом выпуске «Комментариев о государстве и праве» выводы ученых.
« При слабом внутреннем спросе и уже стабилизировавшемся после сильного падения импорте фактором восстановления роста мог бы стать рост экспорта, поэтому важно понять, что с ним происходит», - пишет В. Миронов.
Вот данные. В первом квартале текущего года физические объемы товарного экспорта упали на 3,6% год к году (по данным ФТС), или более чем на 2% со снятой сезонностью к предыдущему кварталу. Трудно сказать, что послужило причиной снижения экспорта товаров в начале года – резкое замедление темпов падения реального эффективного курса рубля год к году, сезонный фактор или нечто иное. В. Миронов предлагает учитывать такой важный фактор: инвестиционная активность в большинстве секторов российской экономики пока продолжает снижаться.
Хотя темпы прироста физических объемов экспорта в 2015 г. по данным ФТС составили более 7% год к году, однако при использовании данных со снятой сезонностью о заметном его росте говорить не приходится, скорее можно диагностировать его стагнацию, несмотря на потенциально стимулирующее экспорт падение реального эффективного курса рубля (REER), которое по данным Банка международных расчетов составило 23% с сентября 2014 г. по май 2016 г. Ценовой стимул для экспорта мог бы быть еще больше, если бы не заметно более высокая инфляция в России, чем в странах-торговых партнерах. Это следует из того, что падение номинального эффективного курса рубля (NEER) за тот же период было на треть больше падения реального – почти 36%.
Динамика физических объемов экспорта важна как гарант стабильного поступления валюты в экономику. Превалирующую долю в экспорте товаров как и двадцать лет назад составляют топливное сырье и прочие малообработанные полуфабрикаты. На топливо в 2015 г. приходилось около 63% товарного экспорта. Около 10% пришлось на металлы и изделия из них, около 15% на продукцию химической промышленности и машиностроение равными долями, а 12% – на прочие товары, включая примерно 5,5% на драгоценные камни и деревину.
Если в 2015 г. приток валюты в российскую экономику из-за падения товарного экспорта сократился почти на 150 млрд долл. относительно 2014 г., до 341,5 млрд долл., то в этом году в январе-мае он сократился еще примерно на треть относительно того же периода прошлого года. Такие масштабные сокращения притока валюты при иссякании резервных фондов грозят жесткой реструктуризацией бюджета, стагнацией инвестиций и прочими неприятностями для экономики в целом. Несырьевой экспорт крайне мал и его рост не может быстро компенсировать сокращение сырьевых валютных поступлений.
Российская экспортная корзина в 2014 г., по данным ITC, насчитывала 4364 товарных позиции. Это примерно соответствует уровню Китая, США и Германии и заметно выше, чем у многих стран с близким ВВП на душу населения. Но при огромном количестве экспортируемых товарных позиций большинство товаров российскими предприятиями пока экспортируется в мизерном количестве, а диверсификация товарного экспорта в целом, измеряемая долей трех крупнейших товарных позиций в совокупном экспорте (63,6% в 2014 г. по данным ITC), чрезвычайно низка.
Среди лидеров прироста товарного экспорта в 2016 г. в выборке важнейших товаров, по данным ФТС, помимо пшеницы, удобрений (кроме калийных), водки в основном сырьевые товары и полуфабрикаты (газ, медь, метанол, каучук, лесоматериалы). Почти на 38% год к году в первом квартале текущего года, по данным ФТС, вырос и экспорт текстильной продукции, но ее удельный вес в совокупном экспорте крайне незначителен, и сделать вывод, о каких именно товарах идет речь, проблематично. При этом экспорт машин и оборудования в январе-апреле текущего года упал в реальном выражении более чем на 4% относительно того же периода прошлого года, а автомобилей грузовых и легковых в физическом выражении – более чем на четверть.
Аналитики Центра развития считают, что учитывая пока крайне неутешительные итоги экспортной экспансии российской промышленности после девальвации, следует подумать о создании более действенной (чем существующая) системы мер поддержки экспорта как одного из трех важнейших источников поступления валюты в страну (наряду с кредитами и прямыми инвестициями). «Оживление инвестиционной активности на основе снижения неопределенности, снятие препонов для развития малого и среднего бизнеса и кластеров вокруг уже экспортируемых товаров4, масштабирование уже существующих экспортных ручейков, сохранение макроэкономической стабильности, защита прав собственности и рост на этой основе желания производить в России – вот, на наш взгляд, возможные направления разработки такой системы мер», - пишет В. Миронов.
Основой нвой системы, по мнению ученых, как должен стать рост производительности, инноваций и конкуренции. «Между тем, ранее проведенные исследования показывали, что государственная поддержка сфокусирована не на небольших и более продуктивных компаниях, а на крупных и менее продуктивных. Кроме того, около 50% российских фирм, судя по проведенным еще до нынешней девальвации опросам Всемирного банка, считали основной средой своего обитания внутренний, а не внешний рынок, что гораздо больше, чем в других крупных экономиках (например, в Бразилии) и может говорить о недостаточном развитии инфраструктуры и чрезмерном регулировании процесса выхода на внешние рынки», - отмечает В. Миронов.
Вывод: требуется принятие при разработке комплексной стратегии развития экспортной активности в России мер не только на макро-, но и на микроуровне и в сфере государственного управления.
Умников просят не беспокоиться
Алмазную компанию успешно продали примерно на 8 миллиардов дешевле, чем думали
Как начать свой маленький бизнес в кризис?
