Не знаю музея, куда мне было бы приятней зайти с мороза, чем в тот, о котором сейчас напишу несколько абзацев. А, надо сказать, посещать всевозможные собрания старины или тематические подборки приятных вещичек, не очень даже древних – это одно из моих излюбленных занятий. В каких только странах и в какие времена года это не случалось… Но, чтобы с холода, розовощеким, не сняв и шапки еще, а уже получил полнейшее удовольствие - такое не часто встретишь.
Вообще-то, по музеям человек шастает за эмоциями. Если, понятно, нет у него специальной научной миссии. И чаще всего, из многочисленных залов, забитых экспонатами, выносит он некое приятное ощущение. Моно и без конкретики даже. Нет, понятно, шапку Мономаха в Оружейке, Розеттский камень в Лондонском музее или роспись потолка Секстинской капеллы в Ватикане – такие чудеса, которые раз увидишь и уже не забыть. Но это явления планетарные. Но чаще, да, именно общая эмоция – главная добыча, которую можно вынести из музея.
Тем паче, если музей маленький, теплый, задушевный. Как, например, в Звенигороде. Называется даже сдобно – «Музей русского десерта».
Нас туда занесло с кумом на обратной дороге из Саввино-Сторожевского монастыря, где когда-то русские цари молились. Еще побродили по Городку, где сейчас сохранились древние валы местного кремля. Заехали в пару храмов, в одном даже, говорят, есть фреска Андрея Рублева. И все это по крепкому трескучему морозу.
Зашли в десертный музей (а вывеска там такая, что мимо проскочить сложно), и оттаяли. Сначала сердцем, уж потом телесно. Это место придумали, создали, оформили явно добрые и веселые люди. Потому, бродишь по залам и даже как-то странно улыбаешься. Все симпатично, все располагает.
Кстати, залов совсем не так и много. Наверх, на второй этаж, по скрипучей лестнице пускают за деньги, посмотреть на всякие старинные буфеты, столы, чашки и самовары. Все для чаепития, без которого русский десерт не мыслим. Но это еще ладно. Внизу, как по мне, самое интересное. Большая кондитерская («конфеКтная») лавка с эксклюзивными сладостями, коробочками какими-то, антикварной мелочевкой, смешными, но стильными картинками.
Самое же замечательное – это помещение с настоящей русской печью. Пылает огонь, красота, благодать, а уж аромат и не передать скудным словом. По стенам всякие старинные крестьянские инструменты висят, сита-решета, хомуты и все такое.
На картинке видите музейный зал с печью? Мы с кумом справа пристроились, вот за тем деревянным столом, за печью, взяли чаю, свежайшей выпечки. А за большим столом, что на переднем плане, как раз кипела работа. Там хозяюшка проводила с несколькими семьями мастер-класс. Все были в фартуках, в муке и по уши во вдохновении.
Дети месили тесто с особенным азартом. Взрослые, впрочем, не особо отставали. Это как классно, самому налепить ватрушек и тут же напечь их в печке. К тому моменту, кстати, там подходила к кондиции знаменитая гурьевская каша
А по ходу дела, дама, руководящая процессом, вносила всякие пояснения, сыпала историческими фактами. Интересно, клянусь. Но вдруг она дала кому-то из малоелтних лепщиков важное указание, мол, надо сделать так, а не так. И добавила на свою голову: «Мы же не хотим, чтобы ватрушка взорвалась?»
Тут оживился мой кум, это в меру повзрослевший ситуативный Мальчиш-Плохиш. «Почему не хотим? Хотим!» - громогласно сообщил он с полным ртом бубликов. Дети оживились. Стало ясно, что пора нам ехать. Пока такой чудесный музей еще цел.
