В семье тверского священнослужителя отца Михаила и его жены Юлии (Иулии) двенадцать детей. В прошлом году семья Беляевых получила государственную награду Российской Федерации – орден «Родительская слава». Кроме того, Беляевы стали лауреатами премии «Духовная семья», а матушка Юлия за воспитание детей и внуков была удостоена почетного знака Тверской области «Слава матери».
Отец Михаил рассказал нам, каким был его путь к храму, и как строилась и росла «маленькая церковь» семьи Беляевых.
Отец Михаил Беляев - протоирей, настоятель тверского храма Праведного Лазаря Четверодневного, помощник начальника УФСИН по Тверской области по организации работы с верующими, настоятель тюремного храма в честь Святителя Спиридона епископа Тримифунтского при ФКУ ИК -1 города Твери и церкви в честь иконы Божией Матери «Споручница Грешных» при тверском ФКУ СИЗО – 1.
- Отец Михаил, у вас были обычные для советского человека «вводные» – обычная семья, школа, студенчество. И вдруг Вы бросаете институт, отказываетесь от привычного уклада, чтобы связать свою жизнь с церковью. Как это произошло?
- Я родом из Тверской области, из деревни Курово, она находится рядом с небольшим городком Андреаполь. Вырос в деревне, в райцентре закончил школу. Получив аттестат, поступил в Тверской политехнический институт, учился на машиностроительном факультете. Из деревни я уезжал неверующим человеком, хотя знал, что прежде все в моем роду были христианами. Но в советское время все эти корни были безжалостно порезаны. Бабушка моя была верующей, а вот родители уже – нет, они были даже некрещеные. Мама рассказывала, что когда в детстве в их деревню приехал священник, ее хотели крестить, но она испугалась и убежала. Крестилась она гораздо позже, уже в зрелых годах, в Санкт-Петербурге.
Когда поступил учиться, жил один, на съемной квартире. Я тогда очень много читал. Стал посещать кружки философии. И все больше думал о своих христианских корнях, об отеческой вере, стал интересоваться религией, православной историей. Недалеко от того места, где я жил, в Затверечье, была старинная церковь - храм Святой великомученицы Екатерины. В советские годы он был закрыт, а в начале 1990-х приход вновь открылся. Сначала я как-то стеснялся пойти туда один. Попросил знакомых ребят, которые уже не раз бывали в храме, взять меня с собой. А потом стал ходить туда все чаще, и понял, что это мое место, что мне там хорошо. Меня тянуло в церковь, захотелось принять крещение. Священник подарил мне Евангелие, я с интересом начал его читать.
Как-то сидел дома, читал книгу «Земная жизнь Иисуса Христа». На форзаце книги были выдержки из Евангелия. «Я есмь путь и истина и жизнь, никто не приходит к Отцу, как только через Меня»… Такие простые слова. Но когда я читал их, мне стало настолько хорошо, спокойно, мирно на душе. Сейчас я понимаю, что это состояние было даровано мне - Господь показывал, что будет испытывать душа, если жить по законам Божиим. Потом это состояние прошло, и осталось недоумение – а что это было? Позже я понял, что это переживание называют Божьей благодатью, и с уверенностью могу сказать, что человек всегда почувствует присутствие Бога, это невозможно ни с чем перепутать.
Я скажу как есть – Господь подарил мне веру. Апостол Павел говорил о себе: «Благодатию божиею есмь еже есмь». То есть я есть то, чем являюсь, не сам по себе, а силой Божественной благодати. Господь сделал меня таким какой я есть. Это таинственный путь. И у каждого человека он свой.
- С чего Вы начинали свой путь служения?
- Настоятель храма святой Великомученицы Екатерины отец Сергий (сейчас он протоирей) предложил мне стать дьяконом. Тогда я даже не очень понимал, что это. Думал, что-то вроде алтарника в церкви. Но мне и это нравилось, нравилось все, что делали парни в стихарях. Но когда батюшка начал объяснять, что мне надо будет оставить учебу, поступить в семинарию, и обязательно жениться перед этим - мне стало немножко боязно. Потом отец Сергий отвез меня к своему духовнику в Троице-Сергиеву Лавру. Духовником у него был архимандрит Кирилл Павлов, уникальный человек, духовник трех патриархов. При встрече с ним я снова испытал присутствие Божьей благодати. Я исповедовался и сказал, что отец Сергий предлагает быть у него дьяконом. Отец Кирилл спросил: «Целибат будешь держать или женишься?» - «Отец Сергий сказал - надо жениться». «Ну и хорошо. Только сам ни с кем не знакомься». Он благословил меня, и я вылетел от него как на крыльях.
- Как родители отнеслись в Вашему решению бросить учебу и связать свою жизнь с церковью?
- К моему удивлению, весьма благосклонно. Отец сказал: «Ты человек взрослый, решай сам. Поступай, как считаешь нужным». Острее всех восприняла мое решение старшая сестра. С ее стороны было резкое неприятие. Но позже, со временем, она, конечно, и приняла, и сама уверовала, стала ходить в церковь, причащаться.
- Перед вступлением в сан Вам предстояло жениться. Как состоялось Ваше знакомство с будущей матушкой?
- Через какое-то время отец Сергий познакомил меня с прихожанкой Иулией (в миру она Юлия, Иулия – имя, данное при крещении). В семье священника ее хорошо знали, она часто бывала в церкви, помогала матушке с детьми. Ей было тогда 19 лет, Юля была студенткой медицинского колледжа. Мы познакомились, поговорили. Съездили вместе в Троице-Сергиеву Лавру к отца Кириллу за благословением. Он благословил нас, и через две недели, 20 января 1992 года мы обвенчались. А через пять дней меня посвятили в сан диакона, я приступил к церковному служению. Поступил в Московскую духовную семинарию при Свято-Троице Сергиевой Лавре.
Спустя годы я спросил жену: «Как ты не испугалась тогда?» Она ответила, что после разговора со мной ей стало спокойно и появилось ощущение, что все идет как должно.
Так мы начали существовать как семья – «наша маленькая церковь». Жили мирно, никогда не ссорились. Поначалу были моменты притирки, но вряд ли можно назвать их ссорами, это происходило, прежде всего, от усталости, женской немощи. Я все время пропадал в церкви, на дом оставалось очень мало времени… Но мы всегда старались не обижать друг друга.
У меня была традиция: каждый вечер перед сном я просил у жены прощения. Эту традицию я и сейчас стараюсь поддерживать, потому что уверен - засыпать надо в мире. Иногда я по роду службы ухожу или уезжаю куда-то по служебным делам – бывает, не ночую дома. Очень важно не оставлять на душе темного и расставаться тоже в мире.
Слово «люблю» только тогда имеет силу, когда человек постоянен в своих делах и поступках, в словах. Когда из одного источника мы не источаем сразу и горькую, и сладкую воду. Если любишь своего супруга – ты не скажешь ему злых слов, не оскорбишь его, не огорчишь.
- В вашей с матушкой семье двенадцать детей. Расскажите о них – как их зовут, сколько лет каждому из них, чем занимаются?
- Мы вместе уже 28 лет. За эти годы у нас родилось четыре сына и восемь дочерей. Чадородие – ключевые моменты в жизни каждой семьи. Для женщины это очень непросто. Если первые роды - ребенок желанный, то сразу второй становится неожиданностью, третий - шоком… Конечно, матушке было сложно и морально, и физически. Она рассказывала мне, что, нося очередного ребенка, успокаивала себя тем, что он станет хорошим человеком, будет помогать другим людям. Эти мысли приносили ей утешение, давали умиротворение на сердце.
Нашему старшему сыну Николаю 27 лет, он женат, у него две дочки. Учился в Тверском государственном университете, затем окончил магистратуру в Москве. Второму сыну, Кириллу - 26 лет. Окончил Свято-Тихвинский богословский университет, поступил в Николо-Угрешскую семинарию в Москве. Женился на дочери священника (она тоже из многодетной семьи), у них двое детей. Вслед за сыновьями у нас появились две дочери – Татьяна и Анна. Татьяне сейчас 24 года, она закончила университет, преподаватель английского, у нее трое детей. Анне 22 года, в этом году она тоже получила диплом университета (преподаватель начальных классов, с правом преподавания английского языка), у них с мужем двое детей. Пятым стал Серафим. Сейчас он учится в Духовной семинарии, перешел на 4 курс. Шестой ребенок – дочка Феодора – окончила тверское Венециановское художественное училище. Она у нас живописец. Планирует поступать в Свято-Тихоновский Богословский университет на отделение живописи, хочет заняться иконографией. Седьмой – Иоанн – в этом году окончил школу, собирается поступать в семинарию. Следующая - Настя. Она сейчас учится в Москве, в Свято-Дмитриевском медицинском колледже при 1 Градской больнице имени Митрополита Московского Алексия. Четверо младших дочек - София (14 лет), Варвара (12 лет), Любовь (9 лет) и Вера (8 лет) - школьницы. Самая младшая в этом году окончила первый класс. Матушка родила ее в 40 лет. Сейчас матушке исполнилось 48 лет, а мне в этом году – 49.
- Когда повзрослевшие дети выбирают свой путь, вы помогаете им сделать выбор?
- Мы стараемся, чтобы наши дети получили хорошее образование, стараемся развивать их разносторонне. Все обучались (или сейчас обучаются) музыке по классам виолончели, фортепиано, баяна, аккордеона.
Когда приходит время выбора, я, видя их наклонности и способности, беседую с каждым из них, что-то советую. Но мы всегда прислушивались и к их мнению. Если дети соглашаются с нашими советами – мы помогаем им, чем можем.
- А если не соглашаются, выбирают свой путь?
- Тоже помогаем, конечно. Николай не захотел идти в семинарию, как я ему советовал, пошел учиться в университет. И я так же, как мне когда-то отец, сказал ему: «Тебе жить. Поступай, как считаешь правильным для себя». Он отучился, сходил в армию, поступил в магистратуру. Сейчас работает в службе протокола в аппарате губернатора. Нелегкий это крест - быть чиновником.
- Но и Ваш не легче. Разве просто быть настоятелем тюремного храма?
- Да, тюремное служение – дело непростое. Уже сколько лет я там служу, но когда иду в СИЗО, испытываю очень противоречивые чувства. С одной стороны, я понимаю, что мне не очень доверяют сотрудники, потому что опасаются, что я могу принести заключенным что-то запрещенное. С другой стороны, и сами заключенные – подозреваемые, обвиняемые, находящиеся под следствием - мне тоже не доверяют, потому что боятся, что я могу сотрудничать с оперативным отделом. И это недоверие со всех сторон действует очень угнетающе. Бывает, иду и думаю – зачем мне все это надо? И все же идешь, делаешь свое дело, совершаешь службы… Но потом, когда видишь результат, видишь, что в человеке что-то меняется, что человек, нуждавшийся в утешении, воспрянул духом - тогда возникает ощущение своей нужности, появляется понимание, что все не зря. Если ты трудишься и видишь результат – испытываешь радость, что твои труды были не напрасны.
- Знаю, что вы недавно перенесли коронавирусную инфекцию. Как долго Вы болели и какие ощущения пережили во время болезни?
- Где-то две недели длилась острая фаза, с высокой температурой, и около двух недель у меня ушло на восстановление. Хочу сказать, что во время тяжелой болезни у человека происходит перезагрузка ценностей. Болезнь показывает человеку, насколько его земная жизнь хрупка и уязвима, и как легко можно оторваться от этой земли. Недуг помогает понять, насколько мы здесь на земле временны, и насколько всякий человек дорог для нас. Поэтому надо беречь друг друга. Во время болезни я по-новому оценил преданность моей жены, моих друзей – все они поддержали меня в тяжелые дни. Это очень и очень важно.
- Когда Вы говорили о венчании, назвали свою семью «наша маленькая церковь». Но сейчас эта «церковь» разрослась и расширилась...
- Да, сейчас эта церковь уже большая. У нас девять внуков. Девятый родился совсем недавно, назвали Серапионом. А старшему внуку уже 6 лет. Его, как и меня, зовут Михаилом. Незадолго до его появления на свет зять сказал: «Если родится раньше Михайлова дня, назовем Иваном, позже - Тихоном, а уж если день в день – Михаилом». За несколько дней до предполагаемых родов я подошел к дочери Татьяне, перекрестил живот, положил руку сверху: «Ну, что, малышуль, Мишей хочешь быть?» Он каак дал мне пяткой по руке из живота! И родился день в день, в 9 утра. Зять назвал Михаилом.
Мне хочется подарить детям, внукам, всем своим ближним как можно больше тепла и любви. Нельзя забывать, что Бог есть Любовь, и пребывающий в любви - пребывает в Боге.
Ирина Овечкина