Жизнь и судьба Фаины Яковлевны Захаровой полна интересных и ярких событий. Среди ее достижений многочисленные проекты по сохранению флоры и фауны, заповедников и национальных парков России. Но самый главный проект - благотворительный фонд спасения тяжелобольных детей «Линия жизни» – президентом которого она является. Об этом, о жизненных принципах и колоколах судьбы говорили мы в этот раз…
- Фаина Яковлевна, занятия благотворительностью, помощь самым незащищенным – детям и животным - все это, как я понимаю - часть Вашего мировоззрения, начинающегося с любви к жизни, к природе. И то, как Вы смогли реализовать свои проекты в этих направлениях – вызывает восхищение. Сколько детей за время работы фонда «Линия жизни» Вы спасли?
- Сейчас мы говорим о более чем пятидесяти тысячах детей. Наши подопечные получили прямую адресную помощь или прошли лечение с помощью, как я говорю, «космического», высокотехнологичного оборудования, которые мы покупаем для наших федеральных клиник. Также мы занимаемся реабилитацией. Это очень серьезное направление. К сожалению, у нас очень мало внимания уделяется восстановительному лечению детей с ДЦП и психоневрологическими проблемами. Если ребенку назначается реабилитация, то одного курса, как правило, недостаточно, требуется три или четыре, чтобы получить значительные изменения. Программа из трех-четырех реабилитаций для одного ребенка обходится в сумму около миллиона рублей. И если в Центре психоневрологии в столице, московские дети получают помощь бесплатно, то детям из регионов по квоте, как правило, дается один курс, которого не хватает. Мы стараемся помочь этим детям. Также мы сейчас активно поддерживаем аферез гемопоэтических стволовых клеток (ГПСК) - это направление связано с трансплантацией костного мозга.
- Ваш фонд «Линия жизни» на 54% финансируется частными жертвователями, большинство из которых простые люди, при этом его эффективность огромна. Как Вы объясняете его популярность?
- Большинство фондов сейчас связано с селебрити, с громкими именами. Когда создавалась наша программа, для наших партнёров приоритетом являлось не столько звёздность команды, сколько ее профессионализм. В работе со звёздами есть как позитивные, так и негативные моменты, ведь если что-то происходит с селебрити, то это напрямую отражается на работе фонда.
- Если говорить о звездах, прекрасных, талантливых актерах и актрисах, о которых известно всему миру, то за ними, зачастую, стоит режиссер, который их создал и помог раскрыться их таланту. Когда Вы начинали, у Вас были такие мощные международные проекты, которые сразу стали успешными. Как Вы к ним пришли и кто вам помогал?
- У меня в этом смысле очень интересная история. Ведь я географ. Моя диссертация была связана с ландшафтным картированием высокогорья. Нет такого заповедника на территории бывшего Советского Союза, где бы я не была: начиная от пустынь и до Камчатки, Чукотки. Работала на Кавказе, на Тяньшане, на Памире и в других уникальных природных экосистемах.
В начале 90-х, я участвовала в одной конференции по журавлям на границе с Монголией. Ее спонсором была совершенно невероятная дама. Она прилетела со множеством чемоданов, коробок и других вещей, а жить мы должны были в походных условиях. При встрече я увидела даму в черной шляпе невероятной красоты, в роскошной шелковой юбке. Так она приехала помогать даурским журавлям.
Мы с ней подружились, жили в одной палатке. Она влюбилась в одного из профессоров из Монголии и решила улететь с ним, а в дорогу попросила подарить ей подушку. Я ей пыталась объяснить, что должна отправлять ее из нашей страны. Она сказала, что это не мои проблемы и улетела. Пожив какое-то время в Монголии, она вернулась в Лондон, и оттуда отправила мне в 1992 году посылку с подушкой, сухарями и солью. Она написала, что в России сложная ситуация, и в это время нужны хлеб и соль, которые она мне выслала. При этом она меня все время звала в Лондон. А у меня не было ни копейки денег. Она поняла, что не все так просто, и написала: «Приезжай, не волнуйся, я тебе билет куплю». И я приехала к ней в гости.
Вечером у нас с ней состоялся очень интересный и судьбоносный разговор, который изменил всю мою жизнь, отношение к миру, к себе. Она попросила меня рассказать о себе. Я начала рассказывать, как нас учили в школе, все время употребляя слово «мы». Она внимательно слушала и спросила: «Я что-то не понимаю, почему ты все время «мыкаешь»? Расскажи мне про себя». Я объяснила, что в нашей культуре не принято говорить про себя, я - последняя буква в алфавите. «Ты попробуй и увидишь, как твоя жизнь будет меняться», - сказала мне эта дама. И действительно, в тот момент, когда я произнесла «я», всё то же самое начала рассказывать совершенно по-другому.
Ещё одна невероятная встреча была у меня в Лондоне, с министром охраны окружающей среды Англии и его женой, которая была звонарем. Она взяла меня с собой в церковь. Мы поднялись к колоколам. Звонарей было 30 человек, и они начали потрясающе играть. И в этот звон для меня как будто открыл новый мир.
Я на тот момент была рядовым научным сотрудником института охраны природы и заповедного дела, у меня даже ученой степени не было. В 90-е годы в Россию начали приходить международные организации, а я до этого много занималась международными программами. И мне сообщили, что в Международном союзе охраны природы (IUCN) ищут директора для своего нового проекта и что можно подать заявку. И я, если бы у меня не было этой встречи, разговора про «я» и невероятного колокольного звона, никогда бы не решилась подать такую заявку.
Меня вызвали на собеседование в министерство охраны окружающей среды вместе с солидными серьезными мужчинами, директорами институтов, которые занимали высокие должности, имели научные звания. Когда они меня увидели, то не восприняли абсолютно, но пропустили вперед. Оценивали кандидатов шесть человек из Швейцарии, потому что там штаб-квартира IUCN. Комиссия посмотрела на меня, на мое резюме. Когда я отправляла заявку, я смотрела требования и отмечала, что я умею и знаю: международные программы я знаю; как управлять ими тоже; все, что касается той темы, которой они хотели заниматься, я знаю; опыт у меня есть и язык тоже. В принципе, я соответствовала всем их требованиям.
В комиссии не ожидали увидеть такого претендента, поэтому спросили: «Как Вы решили подать заявку?», имея в виду, как я решила подать заявку на такую позицию, будучи просто научным сотрудником. Я рассказала свою история про «я», про встречу с прекрасной дамой, про колокола. Мне задали профессиональные вопросы, тут я тоже прекрасно ориентировалась.
Через какое-то время мне позвонили и сказали: «Мы сделали выбор в пользу Вас. И Вам нужно приехать в Швейцарию, подписать контракт». И тут началось бешеное сопротивление. В министерстве написали письма в Швейцарию, что они не согласны, что у них есть своя кандидатура. А в IUCN встали в позу и сказали: «Мы провели интервью со всем кандидатами, и это наш выбор». Дальше было много всяких приключений, и долгая история о том, как я свое место завоёвывала.
- А надо было завоёвывать?
- Абсолютно! Я должна была поехать в Швейцарию, там подписать договор, но перед этим я должна была через министерство оформлять все документы на визу. Я туда пришла, положила документы на стол руководителю международного отдела, а он взял и отдал мне их назад со словами: «С чего Вы взяли, что мы Вам оформим визу?» Я ему ответила: «Как Вы можете мне не оформить визу?» Я уже знала, что они, действительно, не имеют право не сделать этого.
Потом мне дали большущее пустое помещение со словами: «По договору с организацией мы тебе комнату предоставили, а дальше как хочешь, так и крутись». У меня не было вообще ничего, а требовалось срочно готовить международные конференции. Но чем сильнее было давление, тем больше росло противодействие – всю историю я выдержала. Мне помогал мой друг, работавший советником по сельскому хозяйству в посольстве Голландии. Он сумасшедше любил журавлей, а я когда-то занималась программой, связанной с этими птицами, так мы и познакомились. Я ему позвонила и плакала в трубку: «Денег нет, комнату дали, а у меня уже начинается проект, что мне делать? Есть ручка и тетрадка». Он ответил: «Не волнуйся, у нас посольство должно менять мебель раз в три года, и мы как раз сейчас меняем, мы тебе завезём новое оборудование, у тебя будет самый крутой кабинет». В итоге посольство отдало мне мебель, технику, все, вплоть до кофейника.
- А как прошла та конференция?
-- Это была очень серьезная большая конференция. И министерство, конечно, тоже за нее отвечало, и когда я пришла с ними общаться как официальный представитель Международного союза охраны природы, мне сказали: «Если ты все сделаешь хорошо, то это будет наше достижение, сразу это имей в виду. Если ты сделаешь все плохо, мы тебя совсем завалим».
И я просто блестяще провела эту конференцию. Договорилась со всеми университетами, и мне практически бесплатно предоставили: и помещение, и переводчиков.
- То есть это была игра ва-банк?
- Игра ва-банк абсолютная! Потом я два года была представителем Международного союза охраны природы, но мне стало немножко скучно, потому что было много бюрократической, бумажной работы. Это совсем не моя тема. Мне предложили перейти во Всемирный фонд дикой природы (WWF), там была уже более живая история.
- Со Всемирным фондом дикой природы у Вас тоже было много интересных проектов, например, в Арктике с участием принца Филиппа, мужа английской королевы. Как Вам королевскую фамилию удалось привлечь к благотворительным проектам в России?
- Моя первая встреча с почти коронованной особой произошла в 1994 году, когда принц Филипп, муж английской королевы Елизаветы II, приехал в Москву в качестве почетного президента WWF открывать представительство в России. По этому случаю я, в качестве его главы, организовывала пресс-конференцию в гостинице Рэдиссон-Славянская, на которую собрались чуть ли не вся московская пресса.
От протокольных ограничений голова шла кругом. Личный секретарь принца приезжал в Москву несколько раз, уточняя малейшие детали, в том числе размер зала и рост участников. Для того, чтобы получить разрешение на два официальных фото – одно с директором отеля, другое с Сергеем Овсянниковым, председателем правления «Межкомбанка» (от которого я получила первые 200 000 долларов на поддержку программы по защите тигров) - англичане потребовали указать рост обоих.
Сценарий был расписан по минутам. Предполагалось, что принц войдет в конференц-зал точно в указанный час, и журналистам предписывалось быть на месте минута в минуту. Но жизнь, как известно, вносит свои коррективы. Так случилось, что принц приехал на полчаса раньше, когда его еще никто не ждал. Я увидела, что по лестнице идёт он, его секретарь, а директора гостиницы, с которым они должны были поприветствовать друг друга, нет. Принц вошел в фойе, а там журналисты, все пытаются добраться до королевской персоны. Все с точностью да наоборот. Но быстро все уладили: журналистов отправили в зал, фотографии сделали.
Журналистов также предупредили, что не следует задавать принцу вопросы о семье, он не будет на них отвечать, но все вопросы, главным образом, были, конечно, связаны с этим. Принц Филипп, конечно же, не на все вопросы, но на многие продолжал отвечать, но потом мы вернулись к теме Арктики.
Целью его приезда было привлечь внимание к этой теме, потому что Арктика - очень хрупкий природный комплекс, и, соответственно, у нас была большая арктическая программа создана. Мы пролетели над Арктикой вместе с принцем Филиппом на его самолете. Он сам пилотировал и для этого переоделся, по своей традиции, в обычный свитер. Это было очень интересно.
- Благотворительный фонд «Линия жизни» также проводит много интересных, совершенно уникальных и успешных проектов: «Красный нос - доброе сердце!», «Добрые руки людей планеты Земля», «Чья-то жизнь - уже не мелочь» и «Конфетка доброты» и многие другие. Кто придумывал идеи? Использовали ли Вы опыт благотворительных фондов других стран?
- Что касается проекта «Красный нос - доброе сердце!», то эта идея пришла ко мне, когда я увидела в книжном магазине в Британии красные носы. Стала интересоваться, и оказалось, что «Красный нос» - очень известная благотворительная кампания, и все деньги от продажи красных носов идут на благотворительность. Я приехала в Россию и сказала: «Давайте будем делать тоже носы, только нам надо по-другому назвать эту акцию, и мы придумали «Красный нос - доброе сердце».
Много известных людей участвовали в этой акции, они делали снимки с носами, привлекали внимание. Мы устраивали вечеринки, делали все для того, чтобы эта акция стала известной. Эта была очень красивая история.
«Добрые руки людей планеты Земля» - тоже очень красивая акция, которую я придумала. Креативность - моя сильная сторона. Считаю, что могу соединять в своих проектах не соединяемые в сознании людей вещи. Я подумала, когда люди прилетают в аэропорт, они находятся в состоянии волнения, а если их будут встречать открытые руки – всегда, с одной стороны, защита, с другой стороны, доверие. Человек, который прилетает, посмотрев на открытые руки, получит положительные эмоции и хорошее настроение.
Я подумала, как будет круто провести акцию прямо в аэропорту (как раз открывался терминал D в Шереметьево) и договорилась с руководителями, что мы проведем масштабную красивую акцию «Добрые руки людей планеты Земля». Мы поставили огромные холсты, и люди, которые прилетали, смогли оставлять свои отпечатки рук. Когда открылся аэропорт, фактически к концу дня были созданы огромные полотна из ярких отпечатков сотен рук. Такую же акцию мы провели на Пушкинской площади. В ней приняли участие такие художники, как Дубосарский и Виноградов. Они расставляли холсты, и прохожие могли оставить свои отпечатки и подписать их.
Еще один мой любимый проект «Чья-то жизнь – уже не мелочь». C 2009 года мелочью мы собрали более 25 млн рублей. Это, кстати, хороший воспитательный момент, поскольку акция проводилась и в начальной школе – дети приносили копилки; родители объясняли детям, для чего это. Дети помогают детям – очень трогательно.
Есть разные подходы к благотворительности и разные стратегии. Муж у меня смеётся и говорит: «У тебя не фонд, а эвент-агентство». Все по-разному собирают средства. Мы не подходим и не говорим: «Дайте нам денег». Мы говорим: «Вот у нас такая идея есть прекрасная, в результате реализации этой идеи вы получите это, это и это, а мы получим от вас деньги на спасение больных детей». И это хорошо работает, потому что бизнес видит свой интерес, а мы видим свой. И мы, в течение долгого времени, делаем такие события.
- Как Вам удается легко и изящно собирать огромные пожертвования практически при любой акции? Совсем недавно я это увидела на конкурсе предпринимателей?
- Люди готовы пожертвовать деньги, когда внутренне готовы отдавать. Во многом - это эмоция, порыв. И на самом деле, я вижу, что люди очень благодарны за возможность проявить такой порыв, потому что в нашей жизни не так много шансов реализовать свои эмоции. Тот, кто встал на путь благотворительности, никогда с него не сойдёт, потому что то, что ты получаешь отдавая, гораздо больше, того, что ты отдаешь. Все приходит обратно, возвращается «на круги своя», ты даже этого не замечаешь, ты просто получаешь удовольствие. И я вот сформулировала такой закон пяти П: помогать правильно, просто, приятно, полезно.
- В связи с этим, скажите, в России за последние десятилетия к благотворительности относились настороженно, хотя добрых, отзывчивых людей очень много. Замечаете ли Вы возрождение культуры и традиций благотворения, которые были в дореволюционной России?
- У нас есть прекрасная выставка, работая над которой, мы получили очень интересные архивные данные, нашли множество фотографий благотворительных акций в царской России, как это все проходило. Ведь некоторые символы благотворительности того времени, например, белый цветок, используются и сейчас. Тогда проводилось уже очень много благотворительных ярмарок, аукционов. Меценатство было важной частью жизни.
Наш фонд в последние годы создавал моду на благотворительность. И я могу сказать, что ее мы уже создали, и сейчас, практически все известные люди поддерживают те или иные благотворительные программы. Теперь перед нами стоит более сложная задача: мы хотим, чтобы благотворительность стала образом жизни. Когда ребенок с детства воспитывается в понимании того, что он должен помогать, в меру своих возможностей, сделать мир лучше и добрее, то дети, выросшие на таком воспитании, начинают помогать не эмоционально через порыв, а осознанно.
- Какие новые проекты на очереди?
- Мы хотим вернуться к теме спорта. У нас был забег «5275». Идею его я привезла из Лондона, когда увидела лондонский марафон. Я настолько впечатлилась, что приехала и сказала своим коллегам: «Будем бегать! Давайте ориентироваться на меня. Марафон 42 км я не пробегу. Давайте разделим дистанцию марафона на восемь забегов по 5275 метров. И так, за восемь раз мы пробежим марафон». Все одобрили идею, и мы начали забег 5275.
И в позапрошлом году мы как раз пробежали восьмой из наших забегов. Бежали дистанцию порядка двух-трех тысяч человек. И, конечно, есть люди, которые все восемь раз участвовали в наших забегах. Акции проводились в Москве и Санкт-Петербурге. Смысл забега – бежим ради жизни. Деньги с регистрации участников идут на помощь детям. Участники всей семьей с пользой проводят выходной день - бегают, помогают, получают заряд хорошего настроения и подарки от спонсоров.
-Фаина Яковлевна, как семья помогает Вам? Они Ваши единомышленники?
- У меня дочка в Италии живёт, но она до этого тоже во всем участвовала, а муж, как солдат, возит меня везде. Он дает мне советы, иногда критикует. Он больше аналитик и философ.
-Какие у Вас увлечения?
- Я очень люблю все, что касается дизайна интерьеров. Люблю смотреть журналы мод. Но интерьеры - моя слабость. Чтобы у меня было хорошее настроение, листаю интерьерные журналы.
- Вы любите путешествовать?
- Я очень много путешествую. У меня карта из 67 стран. Я в абсолютной степени счастливый человек, потому что ещё в советское время у меня была возможность работать в самых крутейших заповедниках и национальных парках Арктики, Камчатки, Чукотки, Хабаровского края, Приморья, Якутии, Урала, Карелии и Кавказа.
- Какой самый запоминающийся подарок Вы получили?
- У меня вообще отдельная история с колоколами. Один мой друг, с которым мы работали в кавказском заповеднике был лесничим, а потом стал батюшкой. И он, в какой-то момент, мне позвонил и сказал: «Знаешь, поеду посмотрю колокола. У нас есть, но плохие, а денег нет». Это был где-то 97 год, а мы с дочкой копили деньги на машину. Я ему говорю: «Приезжай, забирай». Он сказал: «Как?» Я говорю: «Приезжай, только быстро». И он действительно приехал, забрал, потом через какое-то время он мне позвонил и сказал: «Вот теперь слушай свой колокол». И дальше был звук этого колокола. Это было потрясающе! У меня было много подарков, но это был совершенно невероятный подарок в моей жизни. Просто я считаю, что сама жизнь - это подарок.
