«Не считайте себя фигурой равной Черчиллю. Это о нем я знаю, что он любит русский коньяк», - примерно так одергивал Штирлица, который, как никогда был близок к провалу, обаятельный монстр Мюллер в «Семнадцати мгновениях весны». Шеф гестапо мог себе позволить не вдаваться в подробности, называя русским коньяк армянский. Собственно, все у нас тогда было советское, то есть, для заграницы - русское.
Но в главном киношный Мюллер был точен. Черчилль действительно любил и ценил армянский коньяк, причем...
