Понятно, что этот опрос никак не показывает настоящее положение дел, что говорить про выезд и реально уехать – совершенно разные вещи. Все, кто хотел и мог уехать из России, уже сделали это. Те, кто продолжает об том говорить, называют такие основные мотивы, заставляющие думать об этом: лучшие условия жизни за рубежом (42%) и «нестабильная экономическая ситуация в России» (41%). Речь, стало быть – про экономику.
Любопытно попытаться понять, чем же именно российская экономическая ситуация не угождает респондентам? Отметем кризис – доля говорящих про отъезд была почти такой же и в тучные годы. Следовательно, существует некий стержень, не дающий затухнуть разговорам про эмиграцию. Что же это за особенность такая российской жизни, которая образовала этот стержень?
Генеральный директор «Левада-центра» Лев Гудков согласен, что опрос не отражает реальное желание россиян уехать. Но, говорит Л. Гудков, опрос отражает дискомфорт некоторых групп граждан. В общем, судя по словам социолога, это одна обширная группа – молодежь.
«Как правило, уехать хотят молодые люди, которые просто хотели бы посмотреть мир, и те, кто не видит для себя перспектив здесь»,— говорит Л. Гудков.
Это страшно. Едва ли не каждый пятый молодой соотечественник думает про выезд на постоянное место жительства в другие страны – причем вовсе не в те страны, которые мы считаем партнерами России, не в Казахстан, к примеру. Допустим, половина из них вообще не задумывается над своими словами и путает страсть к путешествиям с желанием поменять место жительства. Но другая-то половина не видит дома перспектив.
Как-то в маленьком курортном городке на восточном побережье Штатов довелось поболтать с одной из юных представительниц тех, кто не видит для себя перспектив. Дело было в пиццерии – там, как в любом американском магазине или столовой, всегда можно встретить подрабатывающих в каникулы молодых россиян. Девушка, узнав в нас русских, говорила без умолку – явно соскучилась по маме и папе. Она, как и многие другие россияне, которые приехали за рубеж поработать, смутно ориентировалась в политике и экономике и не стремилась говорить об этом. Она любит свой дом, свою семью и у нее нет никаких обид на родину. Девочка не сравнивала страны. Но она нам объяснила, что такое «не видеть перспектив».
- Я тут уже третий месяц, по-английски болтать научилась бегло, но вот скоро пора возвращаться домой и я в сомнениях, - говорила девушка. – Может, вы что-то посоветуете, как быть. Дело в том, что я в школе увлеклась химией, хочу стать химиком. Только вот папа этого не одобряет. Мы небедная семья, у папы есть свой бизнес, и он хотел бы, чтобы я его продолжила. А химия, говорит он, не обеспечит средств к существованию. Мама узнала, сколько где получают зарплату химики-технологи, и не стала спорить с папой, поддерживать меня. Мои родители, конечно, никогда не запретят мне заниматься любимым делом. Но только ведь дома, насколько я узнала, особого спроса на любимую мною профессию нет. А здесь я выяснила, что могу без проблем поступить учиться на химика-технолога, и работа есть, карьера очевидна, если не лентяйничать, денег мне хватит. То есть, здесь я могу учиться тому, чему хочу и есть надежда получить интересную работу. Но я скучаю по дому»…
В словах девушки из пиццерии, наверное, есть немало юношеского максимализма. А вот в регулярно публикуемых данных о конкурсах в российские ВУЗы – нет. Эти данные показывают, что большой конкурс, к примеру, всегда на факультет госуправления. А туда, где учат строить ракеты – сильно меньше. Химия тоже не чести.
Молодые люди естественно хотят самореализации. Хорошо, если они склонны к государственной деятельности. Но для тех, кто отчего-то увлекся естественными науками, перспективы менее манящие.
Вот и поэтому тоже, видимо, появляются процентов пять-шесть из девятнадцати процентов, ответивших социологам, что думают об эмиграции – это такие «любители химии».
Для российской экономики это явно не полезно. Общение с молодыми соотечественниками за рубежом, которые работают там на каникулах в магазинах или кафе, позволяет условно разделить их на две части. Одни, заработав пригоршню долларов, покупают телефоны и едут домой хвастать приобретением. Другие как-то быстро отыскивают неплохие места для учебы. Кто-то из них остается учиться. Не факт, что вернется. Получается, что практически гарантированно возвращаются более склонные к праздности дети, и не всегда – честолюбивые и упорные ребята и девушки.
А таких нам самим явно не хватает. Осталось только места работы для них лучше оборудовать.
