Праксиноскоп – слово какое-то несимпатичное. Похожее на медицинский прибор, что ли. А на самом-то деле – это дедушка одной из самых милых выдумок человечества – мультиков. Предтеча, так сказать, всех на свете микки маусов, волков и зайцев и котят по имени Гав.
30 августа этому приспособлению для демонстрации световых пантомим исполняется 140 лет. Летом 1877 года французский гуманист и просветитель, изобретатель и художник Шарль-Эмиль Рено застолбил за собой первенство в создании праксиноскопа.
Конечно, и сам прибор был несовершенен, и рисованные шоу первого поколения, показанные при его помощи публике, смотрелись по нынешним меркам примитивными. Но давайте не забывать, что и зрители в конце позапрошлого столетия не отличались привередливостью.
Они искренне восхищались великому обману движущихся картинок. Хотя бы и потому даже, что им элементарно не было с чем сравнить это явление. То, что показывал им мсье Рено потрясало и завораживало новизной.
И это, вообразите, при том, что разработанные лично изобретателем сюжеты были коротенькими и повторялись циклически. Фигурки – незатейливые животные, клоуны, птицы – совершали простые перемещения, прыжки или нечто в таком же духе. А публика млела от восторга!
Надо сказать, что Эмиль Рено был настоящим энтузиастом своего дела. Он, как уж мог, старался совершенствовать изобретение. Накладывал под своих персонажей соответствующие фоны, подбирал музыку и даже сам сочинял уместные мелодии. Его старания не остались незамеченными, изобретатель и мастер иллюзий довольно скоро прославился.
А демонстрация праксиноскопа в парижском музее восковых фигур в 1892 году вызвал натуральный фурор и в научном сообществе даже. Пытливые умы сумели распознать в движущихся картинках не просто забаву, но важный исследовательский опыт в сфере оптических эффектов.
Впрочем, громкий успех Рено был кратковременным. Если уж смотреть правде в глаза, изобретение он сделал важное, но в одном из тупиков прогресса. С появившимся в конце XIX века кинематографом праксиноскопу тягаться не приходилось. Самый простой фильм был длиннее сюжета из коллекции Рено, движения там были совершенней, замысловатей, возможности – несравненно шире.
Но ничего, Эмиль Рено оставил о себе память и в науке, и в технике, и в искусстве, как пионер доброго оптического обмана. Честь ему за это и хвала, а еще спасибо от всех ценителей мультфильмов.
