Мари-Роз Обер (в девичестве – Шальме) появилась в Москве лет за 10 до конца XVIII века. Бежала от ужасов Французской революции. В Россию она прибыла чуть ли не в штопанном платье, но уже через несколько лет ее бизнес оценивался в половину миллиона рублей. Очень серьезные в то время деньги.
Мари-Роз владела гостиницей, недвижимостью и самым известным и дорогим в Москве салоном мод. Все знатные дамы и барышни отоваривались именно тут, хотя это было жутко накладно. Но престиж дороже денег – это старинная русская традиция. Обер-Шальме была такой известной персоной, что ее даже граф Лев Толстой упомянул в «Войне и мире». По его версии, у нее покупала платья Наташа Ростова.
Мари-Роз была замужем за французским же эмигрантом Николаем Обером, купцом 2-й гильдии. Дела их шли прекрасно. Даже, когда случались неприятности, влиятельные клиенты вступались. Например, хозяйка салона попалась на торговле контрабандой и, знаете ли, ничего, нашлись защитники, полиция умыла руки.
Пикантная особенность заключалась в том, что салон Обер-Шальме был центром сбора разведывательной информации. От посетительниц, представлявших лучшие и самые маститые московские фамилии, ушлая француженка получала сведения о деятельности их отцов, мужей, братьев и дядь.
Наполеон еще не вошел даже в Москву, остановился в Петровском дворце, а к нему уже была сочно доставлена Мари-Роз Обер-Шальме. Император принял ее среди ночи и беседовал больше часа. Вот вам и модистка.
В Москву обер-шельма вернулась в свите Наполеона. На нее были возложены важные функции. Мари-Роз обеспечивала питание французского императора в Кремле. Причем кухню расположила в алтаре Архангельского собора, усыпальнице русских правителей. Не кощунство ли?
Впрочем, не долго шпионке пришлось стряпать в храме. Скоро армия Наполеона вынуждена была оставить сгоревшую Москву и стала двигаться назад, на Запад. В обозе убыла и Обер-Шальме. В дороге она заболела тифом и умерла.
А её дети выжили, учились во Франции, служили России. Один из сыновей Лаврентий Николаевич Обер дорос до поста управляющего Императорскими московскими театрами. Никто его карьере не мешал. Сын за мать не отвечает.
