***
РОССИЯ КАК НОВАЯ ИМПЕРИЯ
Преамбула
По нашему мнению, построение модели “идеального” государства и определение внешней константы национальной идеи России, должно основываться, в том числе, и на анализе наиболее исторически эффективных его образцов.
Такими образцами, на наш взгляд, являются великие империи прошлого, так как вся история цивилизаций прямо связана с их возникновением, деятельностью и разрушением.
Не будет большой натяжкой тезис, что цивилизация двигалась империями, а практически все великие державы, в своем историческом развитии, проходили “имперский” период.
В настоящее время в мировой и отечественной политологии принято относиться к “империям” — отрицательно-снисходительно, как к пережиткам прошлого; к “имперскости” — с неодобрением, как к “рецидиву советской идеологии”. “Имперскими замашками” России до сих пор пугают население как “демократы”, так и “местные национальные авторитеты”.
I . Что же такое “империя”?
Энциклопедические словари[1] трактуют это понятие: во-первых, как “власть” и “государство”; а во-вторых — как “государство, во главе которого находится монарх, король, император”; в-третьих, в качестве признака такого государства, указывается на наличие у него (как правило) “колониальных владений”. Вот и все!
Значит ли это, что если во главе государства стоит не монарх, а президент, то суть государства уже и однозначно меняется на альтернативу империи — “демократию”?
И, если сегодня государства могут стать чьими-то “колониальными владениями” без утраты формального государственного суверенитета, то, как тогда правильно называть их номинального владельца?
Нам представляется, что сегодня (и вообще) признак империи не в форме ее внутреннего государственного устройства или в наличие у него колоний или даже военной мощи, а в чем-то другом.
Выдающиеся историки современности А. Тойнби и С. Хантингтон называли империи “универсальными государствами”, то есть государствами не только мощными, но и зрелыми.
[1] Энциклопедическая справка
ИМПЕРИЯ, [< лат. imperium власть; государство].1. Монархическое государство во главе с императором; вообще государство, состоящее из территорий, лишённых экономической и политической самостоятельности и управляемых из единого центра. Римская и. Британская и т. д.
Имперский — 1) относящийся к империи, характеризующий ее политику; 2) проникнутый духом национального превосходства над другими народами и государствами.
Империя (Imperium) — у римлян высшая государственная власть, вместе с maiestas, принадлежала одному народу, проявлявшему эту власть при выборах, в законодательстве, верховном суде, решении войны и мира.
Отражением этой власти является И. как высшее полномочие магистратов, сначала царей, потом — в республиканское время, так называемых старших магистратов (mag. maiores), т. е. консулов, преторов, диктаторов, проконсулов, пропреторов, префекта городского и преторианского и цензоров; младшие магистраты И. не имели. И. давалась народом посредством выборов или особым законом в куриатских комциах (lex curiata de imperio).
И. магистрата давала полномочия: 1) военные, вместе с правом жизни и смерти по отношению к подчиненным, но лишь за пределами города; 2) гражданские: право юрисдикции, наложении наказаний (штрафов, multae, заключения в тюрьму, даже телесного наказания). Если И. ограничивалась одними уголовными правами, она называлась «простою», imper. merum и была тожественна с jus или potestas gladii, которую имели наместники провинций.
Так как лица, которые давалась И., не имели одинаковых прав, напр. консул получал военную И., претор лишь гражданскую, то рано уже отличали И. большую от И. меньшей (Imp. maius, minus); высшая степень И., называвшаяся summum I., в республике давалась диктатору.В виде исключения народ мог облекать И. и лиц не занимавших магистратских должностей, напр., по закону, проведенному Рубрием в 43 г., часть верховных прав дарована была муниципальным властям в Галлии. По мнению Моммзена, магистраты cum imperio имели право и передавать И. и др. права другим гражданам.
В теории И. народа продолжала существовать еще после падения республики, но и она вместе с прочими республиканскими властями всецело перешла к императорам. Впоследствии, когда прежний республиканский характер императорской власти исчез, И. (именно summum I) стала даваться императору сразу по вступлении на престол одним законом (так наз. lex de imperio), предоставлявшим не только верховную военную И. пожизненно и на всю территорию Римской И., но еще и много других значительных полномочий, из которых некоторые уже в последнем веке республики были соединены с чрезвычайной И., дававшейся некоторым полководцам.
И. сопровождалась рядом внешних отличий, к которым принадлежали, главным образом, ликторы. С течением времени понятие И. переменило значение и стало обозначать территорию, на которую простиралась обозначаемая ею власть: отсюда название И. Римской, Византийской и иных.
международных режимов и организаций.”* (*Сэмюел П. Хантингтон. Столкновение цивилизаций и переустройство мирового порядка. М. “Авенариус”. 2001.)
Сразу скажу, что такая формулировка есть (на наш взгляд) просто “увод” читателя от истины, а может и просто следствие непонимания ее автором того, что Империя — это, прежде всего, “идеальное” образование (“идеальный” проект), в буквальном смысле слова, Империя — это пространство, покоренное духом.
Так было: и во времена Колумба, когда Испания несла в “новые земли” Христианство; и во времена Великой Британской Империи, когда она несла “туземцам” цивилизаторскую миссию “бремени белого человека”; так было и в нашей новейшей истории, когда Россия несла в свои глубины Православие и Закон, когда СССР нес в мир “идеи коммунизма”; так есть и сейчас, когда США пытаются “внедрить” в мир “демократию, рынок и общечеловеческие ценности”.
Как бы подтверждая этот важнейший тезис, С. Хантингтон далее (в той же работе) дает характеристику идеологической составляющей Западной цивилизации и пишет:
“К числу великих политических идеологий ХХ века относятся либерализм, социализм, анархизм, корпоративизм, марксизм, коммунизм, социал-демократия, консерватизм, национализм, фашизм и христианская демократия.
У всех них есть одно общее — они продукты западной цивилизации. Запад же не породил сколько – нибудь крупной религии. Все мировые религии — плоды незападных цивилизаций и в большинстве своем появились раньше западной цивилизации. По мере того, как мир выходит из своей западной фазы, идеологии, знаменовавшие собой позднюю пору западной цивилизации, приходят в упадок, а их место занимают религии и другие формы идентичности и убеждений, в основе которых лежит культура.”… “…отделение религии от международной политики — доживает свои последние дни и религия, … похоже, во все большей степени станет вмешиваться в международные отношения”…
“Межцивилизационное столкновение культур и религий вытесняет рожденное Западом внутрицивилизационное столкновение политических идей…”
В целом, это означает совершенно, на наш взгляд, жуткую вещь.
Это значит, что Запад как цивилизация, в свою постязыческую эпоху, не предложил миру ни Смысла жизни, ни ее Ценностей, которые были бы равновелики основным мировым религиям, и которые были бы способны объединить его самого (то есть сам Запад), и примирить его с другими мировыми цивилизациями на базе Общих Ценностей.
Именно эта “ценностная непримиримость” уже сказывается в мире цивилизационными напряжениями, которые особенно и кроваво проявляются, в так называемых “горячих точках” планеты и уже отчетливы в государствах самого Запада.
Наверное, за невозможностью этого Запад и ударился в политику и социальные технологии, создав тем самым собственную (иную) базу ценностей, что неизбежно привело к его (Запад) к новому “язычеству” (выражающимся, в том числе, и в огромном количестве новых религиозных культов и тоталитарных сект), в котором Смысл и Ценности Бытия Человеческого, были заменены Благостями его Быта.
Эти “новые” ценности подразумевали примат индивидуального благосостояния над ценностями коллективного существования. В социальных (политических) западных технологиях эти ценности выражались в виде “торговой модели бытия”, в которой главным критерием успеха, был сам успех как суммарное выражение увеличивающихся покупательных способностей и возможностей индивида. Один из мудрецов африканского племени догонов сказал о современном “бремени белого человека” так: “Они, белые, тратят свою жизнь, чтобы копить деньги, которых им всегда не хватает, чтобы быть счастливыми людьми”.
Другими словами, само “богатство” и погоня за ним, как цель и смысл жизни, неизбежно привело к “победе” временного и суетного над вечным, к примату беспринципности и силы во имя успеха любой ценой.
Хочу признаться, что я ни у кого не нашел более жуткой в своей правдивости и глубине оценки “цивилизационных достижений” Запада, и понимание всего ужаса того, как Дух и культура подменялись их политическими паллиативами и политическими технологиями, что привело Запад к неизбежной культурной бесплодности и духовной нищете, и так же неизбежным поискам своей новой идеологии, оправдывающей его сегодняшние попытки построения (на западных политических технологиях и в его интересах) “нового мирового порядка”.
Здесь нужно отметить, что отсутствие собственных “больших ценностей и идей” Запад компенсировал своей способностью “усвоения” большой массы чужих, что и привело его (Запад) к определенной внешней (технологической) зависимости от притока “свежих мозгов”, и к необходимости проведения политики “открытости”.
У России — все свое есть, всегда и в избытке. Поэтому мы исторически настороженно воспринимали все идущее со стороны “от немцев”, что и приводило нас к излишней закрытости, а временами и к самоизоляции, чего “универсальное государство” — империя позволить себе не может.
Все сказанное выше представляется нам достаточным, чтобы сделать главный вывод этого раздела:
Россия, исторически всегда была империей и по всей вероятности (в связи и с историческим опытом, и с ментальностью россиян, и с собственной огромностью) — не может быть иным эффективным государственным образованием и в нашу “демократическую” эпоху.
Ей есть что осваивать и что нести в свои просторы.
