Есть что-то грустное и безнадежное в камнях на месте, где планировалось возвести монументы, да чего-то там не вышло. Таких камней, кстати, по нашим просторам не так уж и мало разбросано.
Намерения тверже камня
Ну, наверняка, и вам попадались некие глыбы с проникновенным текстом, мол, быть тут памятнику в честь комсомольцев 30-х годов, например. Или, скажем, в Донецке на берег реки Кальмиус волной первого майдана вынесло монолит с сообщением, что тут будет увековечена память украинского казачества… В каком-то случае изменились времена или, скажем, значение событий, явлений, персонажей были несколько преувеличены современниками. Или ни к месту привязаны. В любом случае, есть такое явление: камни, которым не суждено стать, чем-то большим.
Впрочем, сегодня, хотя речь и пойдет тоже о закладочном камне, надежда, что на его месте когда-то, в лучшие, возможно, более светлые и благодарные времена все же появится монумент, еще теплится.
Во всяком случае, как мне сказал Юрий Иванов, знатный шахтер, человек уже очень почтенного возраста, энтузиаст и идейный вдохновитель создания памятника, о котором скажем чуть дальше, речь, еще живы два человека, стоявшие у истоков проекта. А это не так и мало.
— Если этот памятник не появится, Господь нам этого не простит! — говорит Юрий Петрович, всю свою долгую жизнь придерживавшийся атеистических взглядов, и осеняет себя крестным знамением.
Женский вопрос двух увлеченных горняков
В самом центре Донецка стоит не камень даже, а такая небольшая стела, на которой начертано: «Здесь, благодарными потомками, будет сооружен памятник женщинам Донбасса, совершившим трудовой подвиг при восстановление угольных шахт, разрушенных в годы Великой Отечественной войны, и достижении довоенного уровня добычи угля». За этими строчками явление уникальное, недооцененное всеми нами и даже в Донбассе не так уж хорошо известное.
Прохожие идут мимо, не замечая камня…
— Мы многие годы пожинаем плоды того, что сделали наши матери и бабушки, — говорит Юрий Петрович. — Донбасс после войны восстановили женщины, без них уголь пришлось бы возить из Караганды, Воркуты…
Когда-то, в советские еще времена, Юрий Иванов рассказал об этом легендарному донецкому горняку, дважды Герою Соцтруда Ивану Стрельченко. Оба шахтера входили в ЦК КПУ, приезжая по партийным делам в Киев, жили в одном гостиничном номере, времени для обмена мнениями у них было достаточно.
«Ваня, твои геройские звезды — это результат тяжелейшего женского труда в военные и послевоенные годы, без этого ничего не было бы у тебя, да и у нас всех», — так Иванов заинтриговал Стрельченко и вовлек его в свой проект. Тут, кстати, интересный момент. Иванов — коренной донбассовец, тема знакома ему досконально. А Стрельченко уроженец Херсонской области, в Сталино (нынешний Донецк) приехал только в 1955 году, когда шахты давно уже были восстановлены и давали стране уголь… Но рассказ о героических женщинах потряс его. Иван Иванович включился в дело со всем возможным напором и, чего там греха таить, используя магическое действо своих звезд Героя Соцтруда. Что вы умаете? Этого оказалось не достаточно.
Чем удивить товарища Сталина?
А теперь еще чуть дальше историю назад отлистаем. Еще шла Сталинградская битва, нашим войскам еще предстояло топать и топать до Донбасса, оставляя после себя созвездия могильных холмиков, а уже разрабатывался план восстановления разрушенных угольных шахт.
Масштаб разрушений, кстати сказать, был таким, что многие специалисты не верили, что Донбасс в обозримом будущем вообще сможет дать стране угля. В качестве аргумента приводили пример Франции и Германии, где после Первой мировой американские фирмы 15 лет восстанавливали угольную промышленность. Так и масштабы разрушений были там куда скромнее…
Решающий момент случился, когда заместителю наркома угольной промышленности СССР Александру Засядько удалось удивить Иосифа Сталина. Пока все рассказывали о сложности, невозможности даже оперативного возрождения Донбасса, он взялся сделать это в короткие сроки. Иосиф Виссарионович заинтересовался и спросил, мол, что для этого надо?
Засядько отвечал, что необходимо решить два вопроса. Хлеб в ту пору, как известно, выдавался по карточкам. И средняя норма по стране была 600 граммов в сутки (максимально кормили металлургов – 1 кг хлеба). Так вот для тех, кто, как принято было говорить, «полезет под землю», Засядько запросил двойную среднюю норму. То есть 1200 граммов. И двойную зарплату от средней по промышленности. Остальное, мол, сами решим на месте. Сталин дал согласие.
Без гвоздя, но с хлебом
Как только территорию Донбасса освободили от немецких фашистов, туда сразу же прибыли уполномоченные Верховного главнокомандующего по восстановлению шахт. Можете себе представить, во что были превращены угольные предприятия — взорванные, затопленные… А времени на раскачку не имелось. Поэтому подходы применялись самые жесткие.
Ни дай Бог было вынести с шахты хотя бы гвоздь! Законы военного времени! Зато, с другой стороны, 1200 граммов хлеба в сутки, что выглядело как запредельная мечта. Часть шахтеров, конечно, демобилизовали с фронта, часть прислали из восточных угольных регионов СССР, но основная тяжесть работ легла на плечи женщин. Мужиков категорически не хватало.
250 тысяч баб и девчонок пошли в шахту. Чтобы детей кормить и поднимать на ноги, чтобы страну восстанавливать. Обушком и лопатой, голыми руками заставили Донбасс снова давать уголь. Многие женщины-шахтерки стали настоящими легендами всего Союза, но это отдельная история. Только в 1953 году дам вывели на поверхность, на «легкий труд»…
Письмо Путину и властям ДНР
Сначала Юрий Иванов и Иван Стрельченко хотели бросить клич среди шахтеров. Сомнений в том, что горняки легко скинутся на памятник женщинам Донбасса, не было никаких. Но оказалось, что существовавшая в советское время система не позволяет собирать средства на подобные цели. Были другие препоны, бюрократические. И непонимания хватало…А там постепенно и советская власть закончилась. Умер Иван Стрельченко. Юрий Иванов продолжил биться за памятник уже в новейшее время.
Представьте себе, на каком-то этапе даже показалось, что мечта вот-вот воплотится в жизнь. Нашелся меценат, появился закладной камень в Донецке, о котором говорилось выше, и конкурс состоялся на лучший проект монумента. Победил вариант, созданный в строгом классическом ключе: две женские фигуры в шахтерских спецовках и мальчонка, вся эта группа в обрамление дуги, символизирующей шахтную выработку.
Но тут вмешались искусствоведы, видите ли, Европа не поймет такого соцреализма. Типа, для Европы это делалось, а не в память о трудовом подвиге шахтерочек… Но хорошо, ладно. Состоялся еще конкурс, там победил проект тоже, возможно, красивый, несколько абстрактный, но явно современный такой… Однако случилась война и, по чести сказать, вопросы памятников, пусть и очень важных, ушли в Донбассе на второй, если не на десятый план.
Только Юрий Петрович Иванов не сдается, не такое у него воспитание. Говорит, написал очередное, какое уж по счету, письмо с просьбой о помощи, на этот раз президенту России Владимиру Путину. При мне готовил обращение к властям ДНР. Верит, надеется и уповает. Хотя и говорит, что если не успеет, умрет, то придется дело продолжать молодым. Но памятник женщинам, спасших Донбасс, должен стоять непременно.
Автор: Руслан Мармазов
